Приветствую вас на «Курсе по общению». Похоже, что «Курс по общению» необходим в качестве первого шага на пути к тому, чтобы стать одитором. И если одитор не пройдёт успешно «Курс по общению», то на протяжении всей его карьеры в его одитинге будет что-то не так.
Очень странно, что студент на уровне НРА или НСА чаще всего терпит неудачу, приступая к одному из упражнений «Высшего уровня индоктринации» - «Тону 40 на предмете», - в том случае, если он потерпел неудачу на уровне, о котором я сейчас собираюсь рассказать. Новичок, пришедший в академию и осваивающий общение, сталкивается с этим уровнем в первую очередь. Это «Дорогая Алиса», часть «А».
Вы бы нашли забавным, что на днях в одной организации инструктор комиссии ОХС по пересмотру, проводя тренировку, отправил бывшего начальника отдела обучения назад, на упражнение «Дорогая Алиса», чтобы тот мог хорошенько подготовиться для сдачи «Тона 40 на предмете». Но это было совершенно необходимо, поскольку, хотя он и был «старичком» и занимал свой пост довольно долго, он по той или иной причине никогда не выполнял упражнение «Дорогая Алиса». В его обучении не было этого упражнения. Несмотря на весь тот одитинг, который он провёл, и весь тот опыт, который у него был, мы обнаруживаем его в комнате для тренировок, где он, словно пай-мальчик, произнося всё совершенно внятно, выполняет «Дорогую Алису», часть «А»... человек, который провёл, вероятно, две или три тысячи часов одитинга.
Но с какими бы трудностями он ни сталкивался, работая с преклирами, в основе этих трудностей всегда была его неспособность выполнять «Дорогую Алису», Часть «А», - то есть, по сути, неспособность доносить команду одитинга в одну единицу времени в виде законченного цикла действия... И он тренировался доносить команду одитинга.
Что ж, теперь вам нужно дойти до шага 2 или даже до шага 3, прежде чем вы сможете назвать это полным циклом действия. Но если рассматривать только «Дорогую Алису», часть «А», то одитор сделал своё дело, когда он донёс до преклира команду одитинга. Он донёс её не куда-то в неведомые дали и не в окно. Он донёс её до духовного существа. И он донёс её оттуда, где находится он сам, туда, где находится преклир. И это так просто!
Любой человек на улице, если вы вкратце, поверхностно опишете ему это, скажет вам (демонстрируя при этом неспособность выполнять упражнение): «Конечно же, я могу общаться с людьми! Ну да! Проще простого. Вы знаете, я продавец. Я большой начальник! Я руковожу Кумыссией по атомной энергии. Я большой человек! Конечно же, я общаюсь со всеми!»
Мы смотрим на окружение этого человека и видим, что со времён царя Гороха никто не слышал ничего из того, что он говорил. А он никому никогда ничего и не говорит. Он как бы выбрасывает что-то вовне, понимаете, и просто надеется, что оно долетит. Что ж, это то, что принимается за общение. А это не общение. Вовсе нет. Человек выбрасывает вовне какое-то высказывание и думает, что с кем-то общается.
Это чрезвычайно странно. Но сейчас я должен признаться вам, что Третья динамика - это просто соглашение. Это соглашение, с которым люди согласились, и поэтому оно существует. И мы, несомненно, не можем жить без него в этом мире. Но это нарушение формулы общения... нарушение этой формулы. В конечном счёте, единственное, с кем вы можете говорить, - это живое существо. И все Третьи динамики состоят из динамик отдельных людей. Вы можете сложить их вместе. И вы можете сказать, что это Третья динамика и что это то соглашение, на основе которого мы действуем, и оно действительно существует. И Третьи динамики действительно существуют, при условии, что мы не подчёркиваем их при помощи формулы общения, - и поэтому вы говорите не со всеми преклирами, вы говорите с одним преклиром.
Был один парень по имени Франклин Делано Рузвельт, который никогда не говорил с нацией. Он никогда не говорил с нацией. Он говорил с отдельным гражданином и, следовательно, общался.
Был другой парень, который говорил на самом прекрасном английском, какой я только слышал, с непостижимой грамматикой. Совершенный английский! Он выдержал бы самый критичный анализ любого оксфордского профессора, специализирующегося в английском. Это был Герберт Гувер. И я не думаю, что Герберт Гувер хоть когда-нибудь сказал «привет» пусть даже собаке. Я не думаю, что он хоть когда-нибудь в течение всей своей жизни где-нибудь что-нибудь кому-то сказал. И когда этот человек произносил призывы, они никого ни к чему не призывали. И поэтому он не мог вывести нацию из депрессии. Он не мог вести за собой никого и никуда по одной простой причине. Он, по существу, не знал, как говорить с отдельным человеком, как донести своё сообщение куда нужно.
Что ж, я затронул щекотливый момент. Вы скажете: «А как насчёт тебя, Рон? Ты говоришь с огромным количеством людей».
Что ж, в этом-то и состоит весь секрет Саентологии: я не говорю с огромным количеством людей, я говорю с вами. У меня нет представления о большой массе людей, которые читают мои книги или слушают мои лекции. Я могу представить, что я одновременно говорю с большим количеством людей, говоря с каждым из них в отдельности. Тем самым, я, возможно, добавляю немного самомнения к общению. Но я общаюсь.
Поэтому тот, кто хочет научиться разговаривать с большим количеством людей, должен начать с «Дорогой Алисы», с части «А». И тот, кто хочет оказывать влияние на огромные массы людей, должен опять-таки начать с «Дорогой Алисы», с части «А».
Так что это далеко, далеко немаловажный шаг. Это не просто начальный шаг, который вам нужно пройти лишь для того, чтобы закончить «Курс по общению» и затем действительно чему-то научиться. Это нечто иное. Это первая дверь, которая открывается... и эта дверь открывается, когда она открывается. А открывается она, когда вы можете донести своё высказывание до другого человека. Мы не будем беспокоиться о преклире, потому что в имитационном одитинге роль преклира играет тренер. Но вы должны донести что-то от себя до него. Это должно идти от вас к нему. Это должно быть какое-то общение. И когда вы можете делать это, что ж, вы готовы двигаться дальше.
Однажды я сказал кому-то, что если у него будет очень трудный студент - не вы... но если у него будет очень-очень трудный студент, тогда вот что нужно будет сделать с этим трудным студентом: пропустить его через семь недель имитационного одитинга, а затем, в последнюю неделю, обучить его исправлению обладания и отпустить на свободу с сертификатом - это будет надёжное «вложение капитала». Мы бы абсолютно ничем не рисковали, поступая таким образом.
Но если вы позволите ему заниматься имитационным одитингом одну неделю, в то время как ему требуется две или три недели, а затем попытаетесь напичкать его по уши данными, надеясь, что процессы как-нибудь вывезут его, то вы не создадите одитора. Вы создадите неприятности - как для него, так и для его преклиров.
Так что этот первый шаг - это не что-то лёгкое, это самый трудный шаг, который вы делаете в Саентологии; вот почему он находится в самом начале. И шаг этот заключается в том, чтобы сказать что-то кому-то с полной уверенностью в том, что он это получит. А это тот ещё фокус. Ну да ладно.
Как же это делается? Мы даём человеку книгу. Это «Алиса в стране чудес». Почему именно «Алиса в стране чудес»? Что ж, просто так сложилось, вот и всё. Здесь нет никакой другой значимости. Мы даём ему эту книгу, и он должен найти в ней любое предложение, какое он пожелает. (Люди, которые просто читают преклиру эту книгу по порядку, не проводят имитационный одитинг. Они, опять-таки, вне общения с преклиром.)
Он должен найти строчку... Он не произносит: «Алиса сказала» или «Королева сказала» - или что-то в этом роде. Он произносит только само высказывание, понимаете?
«Почему они бегут так быстро?» В книге написано: «“Почему они бегут так быстро?” - спросила королева». Что ж, мы опускаем «спросила королева». Мы просто говорим: «Почему они бегут так быстро?» Хорошо.
Он выбирает эту строчку из книги. Почему из книги? Почему не из своей головы? О, вспомните, вспомните кое о чём. Когда вы используете какой-то язык, вы не используете свои собственные идеи. Вы не изобрели слова. Вы только помогли изобрести слова, из которых состоит язык. Вы уже используете чужие идеи. Нет ничего плохого в том, что вы составляете из них свои собственные новые идеи. Но помните, что, когда вы говорите на каком-то языке, вы уже используете чужие идеи. Ладно.
Теперь давайте пойдём немного дальше. Нам дали готовый к использованию и очень подходящий процесс. Да, я знаю: я его придумал. Я обнаружил его тем или иным образом. Но его использовало в работе огромное количество одиторов. Его очень много проверяли. И его сформулировали определённым образом. И вы очень даже можете взять эту формулировку из учебника и дать своему преклиру; но она никогда не сработает, если вы поступите таким образом.
«Рыбы плавают?» - это не терапевтическая процедура. Нет. Повторение этого вопроса может оказаться очень полезным для одитора, но это не терапевтическая процедура.
Однако высказывание «Рыбы плавают?» на самом деле не является изначально вашим, не так ли? Вы получили его от инструктора или из книги. И затем вы его использовали. Когда же оно становится вашим? Что ж, любая идея ваша, когда вы сделали её своей. Мы не будем соглашаться с диалектическим материализмом и говорить, что ни одна идея не является новой, поскольку это неправда. Бывают новые идеи. Но если вы получаете идею от кого-то другого, она не является по-прежнему его идеей. Это ваша идея. Нет ничего плохого в том, чтобы приписывать идеи не тому владельцу. Они не содержат в себе массы, которая могла бы привести вас в замешательство. Вы берёте идею из книги, она становится вашей идеей. И затем вы передаёте её преклиру как вашу идею. Вот и всё.
Это тренируется так: идея не идёт из книги к преклиру. Идея идёт из книги к одитору, а затем одитор, сделав эту идею своей собственной, высказывает её преклиру таким образом, чтобы та до него дошла. Так что идея идёт от одитора к преклиру. Но мы даём ему эту книгу в качестве третьей промежуточной точки, потому что большая часть того материала, с которым он будет иметь дело при общении, будет взята из источника, находящегося вне его самого. Вам просто нужно привыкнуть к мысли, что нет ничего плохого в том, чтобы использовать идеи другого человека.
Каждый раз, когда кто-то, говоря о Саентологии, говорит «ваши идеи», я знаю, насколько хорошо он изучил Саентологию. Он говорит: «Я читал ваши идеи».
И я сразу знаю, что этот человек не может общаться. Это чрезвычайно странно. Это весьма удивительно. Ведь он тут же показывает, что он не может сделать этот первый элементарный шаг - взять идею и затем сообщить её кому-то другому. Он стоит в сторонке, взирая на мир - в широком смысле этого слова, - и он не является частью этого мира, потому что он не может владеть никакими его идеями. Если он не может владеть никакими идеями мира, то он не будет владеть ни одной частью мира, поскольку идеей владеть легче всего. В ней нет массы, которая могла бы воспрепятствовать этому.
Поэтому мы проводим тренировки именно таким образом. Мы хотим, чтобы человек нашёл фразу в книге «Алиса в стране чудес», а затем сообщил её непосредственно преклиру как свою собственную. И он может произносить её вновь, и вновь, и вновь (это может быть та же самая фраза, если он хочет, и он может произносить её любым способом, каким он только хочет) до тех пор, пока преклир (который на самом деле является тренером) не скажет ему, что, по его мнению, эта фраза до него дошла.
Так вот, иногда в первый день у преклира тоже появляется чуточку странное ощущение в связи с этими коммуникационными линиями, и порой вся его критика направлена на эрудицию, произношение, на то, как одитор держит свой мизинец, произнося фразу. Это не имеет никакого отношения к делу. Именно намерение доносит сообщение, а не слова. И когда у вас есть намерение донести сообщение до преклира и это намерение достигает его... ваше сообщение доходит, если вы «транслируете» это намерение. Пусть вы говорите по-китайски, это не имеет значения: если вы саентолог, то ваше сообщение дойдёт.
Один из шагов гораздо более высокого уровня индоктринации - 8-К в Тоне 40 - целиком и полностью заключается в том, что человек говорит странным тоном в то время, как он передаёт намерение... он использует очень необычные тона голоса. Что ж, в «Дорогой Алисе» это не используется. Тон голоса не важен. Произношение не важно. Суть в том, может ли человек взять идею из этой книги, сделать её своей, а затем передать её. И сообщение должно быть передано намерением. Причём оно должно быть передано в одну единицу времени! Иначе говоря, человек не должен повторять идею из предыдущего её повторения. Это новая, свежая идея, которую передают в настоящее время. Пятьдесят пятая команда «Рыбы плавают?» - это пятьдесят пятая команда, это не повторённая первая команда. Итак, у нас есть одна единица времени, одна команда, и у нас есть намерение. И когда кто-то донёс всё это, он может найти другую фразу и передать её. Именно так мы это и делаем. И я надеюсь, вы обнаружите, что это помогает общению.
Спасибо.